Авторский набор штампов

TV Tropes Для англоязычных и желающих ещё глубже ознакомиться с темой в проекте TV Tropes есть статья Signature Style. Вы также можете помочь нашему проекту и перенести ценную информацию оттуда в эту статью.

«	Тригорин выработал себе приёмы, ему легко.	»
— А. П. Чехов, «Чайка»

«	Основной рецепт повести у Сабатини таков: имеется главный герой с импозантной внешностью, благородный, отважный, обаятельный, нравящийся женщинам, умный, как будто у него в голове суперкомпьютер, и виртуозно владеющий шпагой. Есть прекрасная девушка из знатной семьи, с которой главный герой обязан в течение всей повести общаться в год по чайной ложке и непременно желать её руки, но не раньше, чем повесть закончится. Также в наличии как минимум штуки три тупых английских (французских, голландских) чиновников, один из которых отчаянно ухаживает за вышеозначенной девушкой, но не преуспевает в этом (в отличие от догадайтесь, кого?); в остальное время чиновники багровеют, тупят и клянутся уничтожить главного героя, даже если он пять минут назад всеми силами спасал их задницы. Чаще всего также представлен злодей, который должен быть свиреп и неотёсан, с абордажной саблей на боку и выводком отморозков-матросов в команде. Ах да, и сюжет. Полный неожиданностей, превратностей судьбы, сражений и удач (благородного дона, конечно же).	»
— Лурк

У каждого автора, если он не полный МТА, есть свой набор тропов и штампов, по которым его творчество можно отличить от творчества других коллег по цеху. Автор может любить парочку сюжетных поворотов, и они обнаружатся в каждом его тексте. Автор может любить какую-то тему, и все произведения будут в той или иной мере касаться этой темы. Автору будет нравиться какой-то типаж или определённый характер персонажа — не удивляйтесь, если вы будете встречать его вновь и вновь.

Если педаль этого тропа уходит в пол, то развитие сюжета очередной книги/сериала/арки сюжета и последовательность тропов можно предугадывать вплоть до процентов текста/минут хронометража. Таковы, к примеру, Масаси Кисимото (автор Наруто) и детективщица Дарья Донцова.

Смежным тропом является такое понятие, как «Студия-поджанр».

Где встречается

Литература

Русскоязычная

• Иван Лажечников: пышный и красивый слог с упором на причастные и деепричастные обороты, а также метафоры. В центре трёх самых знаменитых романов — сильный духом и телом человек, героически противостоящий своим врагам, среди которых обязательно будет полное чудовище (а то и не одно). Патриотизм, дружба и честь возведены в абсолют. Ради большего сопереживания протагонисту можно пойти на ужасную фальсификацию реальных событий. Хороший плохой конец должен быть обязательно. Также автор был ярым поклонником Петра I и превозносил его до небес, выводя образцом искусного, крутого и доброго короля.
• Александр Афанасьев: если речь идёт о ранних книгах, то в наличии много исторических и политологических справок, заботливо выделенных курсивом («Противостояние/Наступление/Силовой вариант», «Обратный пал»), если о творчестве в целом — флэшбеков, названных «Ретроспектива» или «Картинки из прошлого», даже книги, написанные от первого лица («Эра джихада», «Ликвидатор», «Линия разлома») содержат вставки с описанием от третьего лица. А также исламские террористы, за которыми вечно кто-то стоит, и предельно лёгкий ядерный терроризм из рубрики «банда басмачей сперла ядерную бомбу и взорвала город». И миллионы изнасилованных мальчиков. Серьёзно, даже Лукьяненко себе такого не позволял!
• Борис Акунин — многочисленные отсылки к классической литературе (прежде всего русской, но и зарубежной тоже уделяется внимание). Обилие элементов из японской культуры, нередки персонажи-японцы. Любовные линии обязательно трагические и с плохим концом (исключение — пара Николас-Алтын).
• Фёдор Березин — то же самое, что у Круза, только вместо пистолетов и автоматов — игрушки покрупнее: танки, самолёты, радары, ракеты, ядерное оружие. И если смачное описание громадного танка можно встретить и у многих других писателей, то радиоэлектронная борьба между радаром и самолётом, описанная как авантюрный поединок между сыщиком и преступником — ноу-хау автора. Березин, как-никак, в ПВО служил. А ещё — философские отступления по делу и не по делу, много-много философских отступлений, даже в разгар боя.
• Творчество Дарьи Донцовой — глупенькая героиня, бегающая и собирающая улики, километры разговоров и гигалитры семейных тайн из жизни советской номенклатуры, и знакомый следователь, объясняющий все в конце. Причём обычно речь идёт о двух сериях преступлений, не связанных друг с другом, которые герои-сыщики соединяют воедино и, в результате, зачастую попадают впросак. Потерпевший, особенно под конец, обычно, вызывает не больше сочувствия, чем убийца. Еще у всех героинь редкие имена, и они постоянно влипают в глупые ситуации, водят машину — обязательно маленькую — и разрешают проблемы многочисленной неродной родни. По мнению автора правки, семейные драмы получаются лучше детективов. Также обязательно присутствует, как минимум, одна провинциалка, вышедшая замуж ради московской прописки, и минимум одна идише мамэ. Обязательно фигурируют депрессивные, вымирающие деревни и городки Подмосковья, а также провинциалы и провинциалки, приехавшие покорять столицу и заключившие брак ради московской прописки.
  • Конкретно в серии про Ивана Подушкина — злодей либо старый друг семьи, либо наниматель.
  • Чем дальше, тем чаще оказывается, что убийца много лет назад убил кого-то и притворился им, сменив внешность или подделав документы.
• М. и С. Дяченко — постоянный роман мая с декабрём в качестве основной пары героев, и только в одном случае «декабрь» — женщина. Неудивительно, сами авторы — живая иллюстрация этого тропа. Большое внимание уделяется психологической составляющей (С. Дяченко по профессии психиатр).
• Е. Евтушенко — склонность к (псевдо)афоризмам, определениям (X — это Y).
  • Рассказы (неизвестной степени правдивости) о путешествиях по всему миру и личных знакомствах со знаменитостями, политиками и деятелями искусств.
  • А где это было? Я помню только в «Фуку».
• Дмитрий Емец — сюжетно важный древний артефакт, вокруг поиска которого строится весь сюжет. Повествование ведется от лица нескольких людей, причем главный герой может быть задвинут на второй план. Дикая болтливость второстепенных героев и подростковый, часто черноватый юмор. Мрачные описания нечисти в лучших традициях настоящих русских сказок.
• Иван Антонович Ефремов — это философический угар, культ Женщины и Красоты, Мудрость Востока.
• Вера Камша: обязательно выяснится, что историю пишут победители. Педаль тропа А он вовсе не такой будет выжата в асфальт.
• Владислав Петрович Крапивин — обычно присутствуют морские парусные суда (в крайнем случае — их части); один взрослый, выступающий лидером и ментором большой компании детей. Крапивинские мальчики удостоились отдельной статьи. Опционально идут хорошие мамы и плохие учительницы/пионервожатые/соседки. Как правило, таковые носят экзотические имена: Гортензия, Элеонора, Розалинда…
  • Ещё Крапивин — мастер неожиданных и броских сравнений: «Чёрный цвет — как слепота», «Беспокойство — как злая мышь»…
• Андрей Круз — Оружейное порно в форсированном режиме.
• Николай Леонов часто давал своим персонажам фамилии, оканчивающиеся на -ин. Качалин, Крупин, Крутин, Шутин — всех не перечтёшь. Откройте любую книгу Леонова — там почти гарантированно будут такие фамилии.
  • Ещё он любил иногда дать персонажу фамилию человека, с которым имел дело в реальной жизни (иногда — слегка исказив). Так в его книгах появились Аблынин (в честь режиссёра Бориса Аблынина), Жеволуб (sic! в честь режиссёра Виктора Живолуба), и т. п.
• Ещё бывший психиатр: Сергей Лукьяненко. Каждый галстук — с «виндзорским узлом» (как мы знаем из Джеймса Бонда, это признак безвкусицы и плебейства), каждая бабка — сварлива, каждый подросток — самоуверен и прыщав, и т. д. Все герои второго плана — многостаночники! Кочуют из романа в роман — по всем писаниям плодовитого автора. Ну и сюжеты произведений — с мелкими вариациями — технически одинаковы: (1) во попал! (2) крутею, (3) ещё крутею, (4) самый крутой, (5) меня подставили, (6) а я всё равно побеждаю главгада, (7) между «быть дальше крутым» и «стать простым обывателем», в духовных муках выбираю, естественно, второе! И, опять же свет недобрый, а тьма незлая.
  • Каждый подросток? А как насчёт Ромки из дайверской трилогии?
• В. Маяковский — разрыв строк «лесенкой», часто ритм можно разглядеть только с лупой. Или — медленно прочитав вслух.
  • Р. Рождественский часто писал похоже, но всё-таки явным размером, хотя и расшатанным.
• И. Северянин: в 95 % стихов — стремление к почти «песенному» ритму стихов, обилие новых на тот момент слов, особенно начинающихся на букву «Э» — ради эффекта новизны (футурист, как-никак), но главное — лютая, адская, термоядерная ирония (и самоирония!) в каждой строке.
• Александр Николаевич Островский любил делать названиями своих пьес русские пословицы и поговорки. Почти все пьесы, кроме исторических хроник, либо про богатую, либо про бедную невесту.
• А. Городницкий: во многих песнях в конце каждой второй строфы повторяются строчка или пара строк.
  • Вообще-то такой повтор много у кого встречается, отнюдь не только у Городницкого.
• Сергей Мусаниф. Главный герой часто военный (или близкое к нему амплуа), причем хороший военный, обычно реагирующий на любую ситуацию лучше штатских и в жизни в целом понимающий больше их. А если не военный изначально, то становится им по ходу сюжета — жизнь заставляет. У главного героя бывают проблемы в интимной сфере: или он поздний девственник, или ему по каким-то причинам приходится воздерживаться от секса ненормально долго, или он терпит в нем фиаско. Главные героини почти все — бой-бабы, сильные, умные, волевые женщины, часто с тяжелой судьбой. Среди хотя бы минимально важных героев никогда не бывает детей. Важные герои могут ВНЕЗАПНО умереть, даже если книга юмористическая, а уж если серьёзная… то это почти неизбежно. Неважно, фантастика или фэнтези, но значимое место в сюжете часто занимают империи или хотя бы королевства и связанные с ними тропы. Неважно, фантастика или фэнтези, герои часто употребляют умеренный молодежный сленг конца XX века, даже если это не очень уместно.
• Антон Орлов — фантастика или фэнтези, практически всегда без битв (автор — женщина), но с интригами и приключениями. Как минимум один персонаж будет бисексуальным, ещё один — склонным к промискуитету, и, как правило, это положительные персонажи (но есть варианты). Обязательно будет эстет или целая раса (и не факт, что они будут в числе положительных персонажей). Будет один яркий, но крайне неоднозначный персонаж. Ещё один будет мерзким до гадливости — и он почти гарантированно не будет главгадом или его подручным, скорее, будет действовать как независимая деструктивная стихия. Будет крутой определённого типажа: отважный, сильный телом и характером мужчина — искатель приключений, космонавт или страховой инспектор, но в лучшем случае, он окажется персонажем второстепенным, а чаще — эпизодическим (только Мартину Пааду довелось побывать протагонистом). Протагонист как минимум однажды проявит вопиющую роковую недальновидность.
• Ник Перумов — пафос, некромантия; маги регулярно «как будто из последних сил» колдуют некую страшную и опасную для их здоровья «волшбу», но обычно ничего реально с ними не случается; периодические попытки сделать героев выразительными с помощью неуклюжего сквернословия в стиле «младший научный сотрудник впервые в жизни скандалит»; периодическое бессмысленное заимствование имен из чужих книг; много односложных диалогов; недобрый свет, незлая тьма в режиме педаль в асфальт, романтические линии обычно рудиментарны, секса нет. Также имеется боевая пара из мегакрутого взрослого мужчины и его юной, но ненамного менее крутой спутницы.
  • Перумов, к его чести, попробовал провернуть аверсию двух последних пунктов в «Земле без радости». Получилось так себе. Больше не пытался.
  • А вот другая попытка избежать сабжа в фэнтезийных произведениях — космооперная дилогия про Империю — вышла вполне удачной (или предельно неудачной, нацистской и русофобской, тут мнения расходятся).
• Лидия Чарская же! Ранние повести заштампованы до предела, поздние постепенно накапливают деконструкцию и становятся все самобытнее.
• М. Цветаева — в поздних стихах тире было больше, чем остальных знаков препинания.
• Чигиринская: Япония, персонажи и элементы культуры оттуда. Спецслужбы и их интриги. Хорошие христиане и их плохие идейные враги.
• Сергей Минаев — повествование от первого лица, множество упоминаний европейских торговых марок и иностранных песен на языке оригинала, частое употребление наркотиков персонажами. По мере действия книги грань между воображением главного героя и реальностью стирается, и в конце он полностью теряет связь с ней.
• Александр Бушков — что герои, что злодеи обычно прикидываются шлангами или напяливают дурацкий колпак. А ещё регулярно всё оказывается не так как на самом деле.
  • Конкретно главные герои Бушкова имеют успех у женщин. Стоит встретить эффектную даму, как тут же секс, да ещё и без обязательств. В главной серии автора «Сварог» это приелось настолько, что в последних книгах героя омоногамили. Правда, это не значит, что он никогда не изменяет своей супруге… но теперь секс с посторонними дамами — только когда очень нужно для дела.
• Юрий Нестеренко — секс-это плохо, люди — сволочи, мизантропия во все поля почти в каждом произведении.
• Тандем Евгения Войскунского и Исая Лукодьянова — один из заметных персонажей (если речь идёт о романе) или даже главный герой (если речь идёт о повести) из принципа оставляет (или уже оставил) важную для него деятельность к большому удивлению друзей и коллег.
• Александр Рудазов — очень проработанный мир. Детальные описания географии и культур, используются местные выражения и меры длины (разные в каждом месте). Очень детальные описания магии и прочих метафизических процессов, а также строения души. Общая легкость повествования — даже если пару страниц назад происходили каннибализм и изнасилование — из-за которой издатели причислили книги к «юмористическому фэнтези». Некий отдалённо Пратчеттовский юмор в описаниях, правда только в первых книгах «Архимага».
• Роман Злотников — запредельно крутой герой, чью крутость автор долго и со вкусом обосновывает. Протагонист почти всегда совмещает таланты полководца и крутого бойца (иногда еще и политика, до кучи), а также применяет их, командуя каким-нибудь подразделением и постепенно продвигаясь все выше в армейской иерархии. Женщина протагониста — всегда верная боевая подруга, готовая поддержать мужа морально и не слишком уступающая ему талантами лидера и организатора. Много рассуждений о чести, долге, аристократии, о том, насколько необходимо любой стране дворянское сословие, и как плохо становится, когда к власти приходит плебс, чуждый благородства. Если сеттинге возможно существование Российской империи, она там будет.
• Владимир Сорокин  — за утомительно подробно выписанными стилистическими изысками всегда скрывается один и тот же сюжет с одним и тем же твистом. Который прекрасно известен любому, кто читал рассказ Ширли Джексон «Лотерея».

На других языках

• Амброз Бирс: повсеместно в основе рассказов стоят то твисты имени его, то страх смерти в целом и мертвецов в частности.
• Антуан де Сент-Экзюпери — главный герой/рассказчик почти всегда лётчик.
• Толкин — героев его произведений как минимум дважды спасает либо прибытие кавалерии, либо бог из машины. Также все его книги отличаются невероятной степенью проработанности мира и прекрасным изысканным языком (профессор лингвистики, как-никак).
• Терри Пратчетт — деконструкция всего и вся; подсветка всех встречающихся тропов; шутки, построенные на искажениях слов, ошибки нарочно (впрочем, последнее типично для английского юмора). И сноски, сноски, сноски. Пратчеттовские сноски стали настолько популярны, что теперь любая шутка в сноске воспринимается как вдохновлённая ими.
• Творчество Джоан Роулинг. Любимый твист автора — плохой персонаж прячется в личине хорошего персонажа и в самом конце его разоблачают. Социальная проблематика тоже есть — семейное насилие на детьми и политическая сатира, автор не любит чиновников. Их мало кто любит, но Роулинг не любит с особым смаком.
• Лавкрафт — создал свои ужасы с чужеродными чудовищами и породил целое направление фантастики.
  • Характерные особенности произведений Лавкрафта: старомодный и многословный стиль; любовь к истории и краеведению; мало диалогов, но много цитирования текстов, документов и дневниковых записей; мотивы страха перед вселенной, дурной наследственностью и вырождением; асексуальность… ах да, и белый расизм конечно же.
• Детективы Джеймса Хедли Чейза состоят из авторских штампов чуть менее, чем полностью. В любом его произведении с вероятностью 99 % будут: главгерой среднего возраста — слегка хамоватый циник, зачастую умеющий неплохо драться и стрелять (в дополнение к последнему зачастую прилагается некий «пистолет тридцать восьмого калибра»; конкретная модель, как правило, не указывается) и постоянно глушащий виски; одна или несколько красивых девушек (иногда временная подружка главгероя, с которой он знакомится по ходу произведения), трагически погибающая за кадром от рук злодеев; недружелюбные, часто туповатые и ещё чаще продажные менты, чинящие помехи главгерою и в ходе кульминации нередко открывающие охоту на него; не менее недружелюбные, туповатые и мешающиеся под ногами гангстеры, зачастую работающие на мафиозного босса, который тоже редкостный засранец, но на самом деле не имеет отношения к расследуемому преступлению. Главзлодеем же зачастую оказывается такой персонаж, о существовании которого невнимательный читатель может успешно забыть к моменту развязки. Также наблюдается сходство в конструкции большинства сюжетов: поначалу расследуемое преступление кажется банальным или даже вовсе бессмысленным, но потом оказывается, что оно является частью грандиозной аферы.
• Дик Фрэнсис. Герой — между 30 и 40, частичный или полный сирота, обязательно имеет отношение к конному спорту. Рассказ идет всегда от первого лица. В кульминационной сцене герой обязательно выгребет неиллюзорных люлей. Злодей обязательно имеет садистские наклонности. Преступная организация злодея, если таковая имеется, состоит из 5-7 человек, не больше.
• Стивен Кинг — события в маленьком городке штата Мэн, обязательный персонаж-алкоголик, «на тебе!» в сторону религиозного фундаментализма и много чего ещё. Ностальгирующий Критик даже придумал игру по этому поводу.
  • И умные детишки, зачастую умнее, добрее и всячески эффективнее взрослых. Нередко с паранормальными способностями.
  • Предыстория и описание персонажа, даже если он второстепенный, может занимать целую главу.
• Ричард Лаймон — маньяки и секс.
• Ёсики Танака. Сражения эпических масштабов, в ходе которых умереть может каждый, и изысканный пафосный язык, почти как у Толкина (в английском переводе, увы, особенность утрачена).
  • «Почти как у Толкиена» — все-таки немного неверно. Толкиен был большой пурист и старательно вычищал «Властелин Колец» от слишком уж явных латинизмов, эллинизмов и даже норманнизмов. В переписке есть место, где он долго сокрушался, что может описать щит Моргота только норманнским словом, за отсутствием английского аналога. У Танаки же напротив, текст преизобилует неяпонской лексикой — преимущественно китайского происхождения, хотя много и англицизмов (научная фантастика все-таки). При этом Танака не собирается упрощать читателю (и переводчику) жизнь и не придерживается рамок иероглифического минимума, который преподают в школе. Ты не узнаешь половины иероглифов на странице? Сам себе Буратино.
• Брайан Джейкс — серия Рэдволл, постоянно легендарный предок, постоянно гурман-порно(подробнейшие описания еды), постоянно похожие описания битв, похожие приключения (лес, море, пропасть, лесной, водный, подземный народ, нужное подставить), постоянно амплуа-силач, умник, герой, злодеи часто погибают от несчастного случая. Практически каждая книга рассказывает о том, как жители аббатства отражают атаки хищников, которые, прослышав о богатстве и мощи Рэдволла, стараются его захватить или каким-то образом навредить. При этом серия насыщена интересными поворотами и разнообразием сюжетных линий. Особой отличительной чертой является тот факт, что во многих книгах встречаются загадки и тайны, которые пытаются понять герои. Часто в качестве помощника в трудные времена рэдволльцам является дух Мартина Воителя, чтобы указать им путь решения проблем.
• Роджер Желязны. Главный герой — маг или бессмертное существо в человеческом облике, зачастую живущее на два мира — мир магии и мир науки (Земля или её аналог). Мог вырасти в научном мире и открыть своё происхождение, мог жить в научном мире с амнезией. Путешествие между мирами напоминает наркотический трип.
• Жан-Кристоф Гранже. Много крови и насилия, полные чудовища в качестве злодеев, отсутствие хэппи-энда, напряженная, но запутанная до полного неправдоподобия фабула. Множество национальных стереотипов (араб — террорист, русский — коммунист, турок — потный торгаш, израильтянин — крутой вояка и т. п.).
• Дин Кунц. Черно-белая мораль. Золотистые ретриверы, тысячи их. Протагонист — мужчина средних лет, вдовец либо холостяк. Также присутствует женщина, которая сама не понимает насколько красива; она в разводе, хочет любви, но боится обжечься. Крайне сообразительные дети. Социопат, имеющий доступ к американской военной машине. Нередко одновременно действует сверхъестественное зло и человек-преступник, причем с гарантией человеческое зло будет хуже.
• Габриэль Гарсиа Маркес — реальное и нереальное сложно различить. И очень мало диалогов!
• Арчибальд Кронин — мешающая личной жизни героев неприязнь между протестантами и католиками; отвратительные родители разных сортов от Броуди до Дженни из «Звезды смотрят вниз»; если героиня показана беременной, то ребенок непременно умрет.
• Айзек Азимов — герои разных произведений похожи друг на друга. Есть главный герой, искренний, нагловатый, способный рисковать и принимать сложные решения в критический момент. Есть ментор/помощник, которому герой сперва незаслуженно отказывает в доверии. Есть противник — мерзкий тип, которым двигает зависть. Есть дама, к которой герой неравнодушен (может быть влюблён, а может просто симпатизировать), которая обязательно окажется не такой простушкой, как на первый взгляд. Азимова часто ругали за такую плоскость героев, и зря. Это не баг, а фича — просто автор считал главным героем своих книг науку, и не хотел слишком сильно отвлекать читателя на героев, которых сам считал фоном. А вот когда ему действительно хотелось вывести интересных проработанных персонажей — получалось да ещё как!
• Дэвид Вебер — это:
  • Маленькое передовое торговое государство с мощным флотом против огромной тупой отсталой империи, основной тактикой которой является закидывание воинов света мясом; затем они объединяются против еще более огромной и отсталой империи, в которой тайно или явно есть рабство и которая способна только заваливать трупами даже империю из предыдущего пункта.
  • Кроме того — списки кораблей, смакование вымышленных деталей вымышленной техники, и большая любовь к имени Элизабет в различных вариациях (Елизавета, Элоиза, и так далее).
  • Плохие коммунисты, плохие социалисты, религиозные фанатики-женоненавистники, враги одного сексуальные извращенцы, обожающие насиловать рабынь или второстепенных женских персонажей
  • Есть власть и есть оппозиция. Одни всегда светлые либерально-демократические рыночные рыцари без страха и упрека, думающие только о народе, другие всегда фанатики, комуняки и корыстные сволочи, думающие только о собственном кармане. Вопрос только кто из них власть, а кто оппозиция, определяет, в свою очередь, хорошее это государство, или нет. Хорошие имеют полное право невозбранно курощать плохих.
• Эрих Мария Ремарк — главный герой часто списан с автора (немец из «потерянного поколения»), действие происходит в послевоенной Германии. Трагическая любовная линия — женщина любит героя, но не хочет посвящать его в свои проблемы и умирает (вариант — умирает из-за этого). Много экзистенциальных рассуждений из уст всех героев.
• Барбара Картленд — сюжет всегда один и тот же: юная девушка влюбляется в мужчину, чаще всего аристократа (графа, герцога, принца); различные интриги (любовные, политические, шпионские) мешают соединению влюблённых, но в конце всё заканчивается свадьбой.

«	Все мои героини, за исключением одной-единственной, — девственницы. Все молоды и прекрасны. Для всех любовь — это в первую очередь не секс, а проявление самых чистых и трепетных душевных порывов. Они никогда не станут спать с мужчиной, если тот прежде не наденет им обручальное кольцо. Уж во всяком случае, не раньше 118-й страницы	»
— Картленд раскрывает тему

• Агата Кристи — убийца часто использует яд, а многие названия детективов являются отрывками из детских считалок.
• Дэвид Геммел — это много суровых, но благородных героев, зачастую скрывающих золотое сердце под напускным цинизмом, рассуждений о чести, храбрости, долге и защите слабого (впрочем, не переходящих ни в философический угар, ни в банальное морализаторство), любовь к заимствованию образов у самого себя, батальное порно (не всегда, но часто). Несмотря на довольно высокий градус цинизма и почти всегда отсутствие черно-белой морали, произведения достаточно близки к романтическому концу шкалы романтизма против просвещения: например, могущественные, централизованные государства у Гэммела — почти всегда плохо. Цикл о Риганте вообще в этом смысле давит педаль в пол. Сеттинг больше напоминает не так классический для подобного фэнтези Кринн\Фейрун, как произведения Говарда о Конане-Варваре: эльфов, гномов и орков нет, зато много СФК древних цивилизаций и культур Земли.
• Ральф Питерс, по крайне мере, на примере двух самых известных работ «Война 2020-го года» и «Красная Армия»:
  • Аристократичный (и действительно происходящий из древнего аристократического рода) командующий вражеской армией, которому снятся вещие сны. Также у него есть сын, который ни разу не военный и этим нарушает всю традицию.
  • Офицер-еврей, эдакий «вечный жид», не имеющий ни дома, ни семьи, ни даже Израиля
  • Полковник-военный социопат, травмированный на всю башку и органично дополняющий его странный для данной обстановки наивный идеалист
  • Эпизод с беженцами и танковым боем
  • В обоих уже торжествующему, но вместе с тем как раз оказавшемуся в достаточно уязвимом положении врагу обламывают всю малину внезапно прибывшая американская кавалерия, добирающаяся поразительного успеха… Но в этот момент трусливый подлый союзник, которого американцы, собственно, спасают, окончательно пугается стать объектом чужих разборок с применением ОМП и решает сдаться.

Сетевая

• Творчество Ильи Гутмана:
  • Наполнено поджанром Лавкрафт-лайт.
  • Дофига миров.
  • В мире множество СФК, а также религии, срисованные с авраамических.
  • Главный герой — помидор в зеркале, зачастую имеющий тёмные корни.
  • Часто главный герой страдает амнезией.
  • Часто герой сражается со своей тёмной составляющей.
  • Ускоренное обучение. По окончанию которого герой сам часто становится ментором.
  • Время собирать камни.
  • Героическая сила воли.
  • Много отсылок, которые герои зачастую подсвечивают.
  • Герой на протяжении произведения поднимает уровень крутизны.
  • Тот или иной положительный или нейтральный персонаж всё это время был злодеем.
  • Планы бытия.
  • Любить Луну — главный герой влюблён в богиню или женщину сверхъестественного происхождения. Или же некая женщина влюблена в него, и он сам — сверхъестественного происхождения. Или же он сам родился от подобного союза. В книге «Луна над Бездной» — педаль в пол задействованы сразу все три варианта.
  • Обоснование — много тропов, которые на первый взгляд вроде как штампы. Но подробно рассказано, почему это не штамп, а логичный вывод из законов мира.

Литературная критика

• Почитайте критические статьи Корнея Чуковского, особенно дореволюционные и первых послереволюционных лет. Любил Корней Иванович долго и со вкусом потоптаться по сабжу, затрагивая самых разных авторов (даже американским комиксам «прилетело» от него).

Кино

• Квентин Тарантино — это чёрно-серая мораль, антигерои, полные чудовища, миллион оммажей и отсылок на другие кинематографические произведения, постоянная деконструкция привычных штампов и сюжетов, ударная доза кровищи и насилия, чёрный юмор, неизменно присутствующий кадр «взгляд из багажника», босоногие девушки, Сэмюэл Л. Джексон и диалоги. Куча неповторимых, остроумных и ни на что не похожих диалогов. Ну и сам Квентин.
• Питер Джексон (начиная с «Властелина колец») — зашкаливающая эпичность, съёмка лиц крупным планом, талантливые, но малоизвестные до выхода фильма актёры, много натурных съёмок и обязательно немного чёрного юмора. Чёрный юмор маркирует и те произведения, что были сняты до «Властелина Колец».
• Тим Бёртон — это лёгкий налёт зловещей долины, готические брюнеты/брюнетки и вообще готическая эстетика, Джонни Депп и Хелена Бонэм-Картер, а также композитор Дэнни Эльфман.
• Майкл Бэй — экшн-понос. Просто экшн-понос. Всё взрывается, разлетается, все палят в разные стороны, бьют вражинам морды, сносят препятствия на своём пути и т. д. Чем эффектнее и масштабнее всё взрывается, тем лучше. Сюжет? А зачем? Ведь спецэффекты рулят! А в качестве сюжета сгодятся героические герои, спасающие мир под пафосную музыку на фоне американского флага, это никогда не подводит! В ночных кадрах всё сине-оранжевое, а в половине других — lens flare. И обязательно парочку вертолётов в кадр. А также летающая вокруг места схватки камера и съёмки персонажей снизу с заваленным горизонтом (нередко ещё и в слоу-мо). И всё это приправлено парой-тройкой пошлых шуточек и украшено продакт-плейсментом. Для эстетов припасены грудь и/или ножки Меган Фокс с разных ракурсов.
• Эмир/Неманя Кустурица — немного абсурда, много балканской музыки, цыгане. И обязательно прикольные животные, вносящие разрядку смехом.
• Братья уже сёстры Вачовски — непременная борьба с системой, противостояние консерваторов и либералов, обсасывание проблем гомосексуалов, трансгендеров и прочих меньшинств, плюс крутые спецэффекты.
• Алехандро Ходоровски — кого-нибудь обязательно кастрируют, чуть реже (но тоже почти всегда) затрагиваются темы инцеста, гермафродитизма и сиамских близнецов. А для сведуших зрителей есть ещё отсылки к мистическим учениям.
• Джон Ву — стрельба с двух рук из пистолета Beretta 92F, зеркала, слоу-мо, положение героев спиной к спине, мексиканская ничья и, разумеется, белые голуби. Много белых голубей.
• Михаил Кокшенов — в кадре персонажи обязательно будут есть, причем натуралистично, противно, чавкать и ронять еду изо рта. «Буэ — эффект Кокшенова».
• Тимур Бекмамбетов — product-placement везде, где это возможно.
• Кристофер Нолан — нелинейное повествование, серые тона и мрачная атмосфера фильмов с музыкой Ханса Циммера, стремление к максимальной реалистичности, натурные съёмки настолько, насколько это возможно. Персонажи носят классические деловые костюмы, и один из них сыгран сэром Майклом Кейном.
• Зак Снайдер — невероятное количество пафоса, криков, слоумоушена. Невероятно красивые кадры, и почти отсутствующий сюжет. Весь фильм выглядит как один полуторачасовой трейлер.
• Уэс Андерсон — настолько уникальный стиль, что его практически никак невозможно описать, иначе как «фильм в стиле Уэса Андерсона».
• Элай Рот — много треша, жести и расчленеки, особенно калечение половых органов (чаще мужских, но иногда и женских тоже). Часто в наличии идиотский сюжет и раздрадающие персонажи.
• Роб Зомби - много патлатых и еще больше бородатых, диалоги, состоящие из слова «фак» минимум наполовину, Шери Мун Зомби (в ранних фильмах выполняет роль Мисс Фансервис), Билл Моусли, Мальколм Макдауэлл, Дэнни Трэхо, маньяки, расчлененка, треш, черно-серая мораль, откровенно наркоманского вида галлюцинации либо такого же вида проделки кого-то из героев, внезапное появление дворянских костюмов XVI - XVIII вв. под разными предлогами.

Телесериалы

Отечественные сериалы

• Творчество шоураннера Е. Любинского по сценарным схемам И. Куликова. Если это комедия — то она будет запредельно тупой (намеренно), она скопирует все худшие западные образцы; там будет пердёж, идиотничанье, петросянство и т. п. А если это не комедия, то, во-первых, разрядка смехом всё равно будет регулярной (и как правило, гораздо более талантливой); во-вторых, периодически будут случаться странные (и на первый взгляд мало имеющие касательства к делу) философские диалоги а-ля Тарантино; в-третьих, будут неоднократные и довольно тонкие отсылки к западным фильмам, сериалам и комиксам; в четвёртых, авторы постараются выстебать (или хотя бы просто в деталях показать) абсолютно каждую черту 2000-х — 2010-х годов, переберут по очереди все «знаки эпохи»; и в-пятых, время от времени зритель увидит, как кого-то долго, зверски и смачно избивают. А ещё — опять же в некомедийных образцах — авторам не будет давать покоя тема вигилантства.
• Творчество шоураннеров В. Опалёва, В. Ряшина, А. Тартакова, Ю. Осипова и В. Фишер: «Бомбила», «Братаны», «Дельта», «Легавый», «Лесник», «Марьина роща», «Ментовские войны», «Судья», «Учитель в законе». Дофига персонажей — если мы имеем дело не с минисериалом, как, например, «Судья». Ни один персонаж, даже эпизодический, не является совсем-то уж проходным — он непременно хоть чуть-чуть да раскрыт, прописан. В каждом сериале обязательно есть крутые ребята, умеющие грамотно дать в рыло. Умереть может каждый. Второстепенных, а иногда и первостепенных персонажей убивают направо и налево, прямо какой-то конвейер смерти! Действие чаще всего происходит в 2000-х или в 2010-х — но порой в сюжете начинается разборка буквально в стиле лихих 1990-х. Похоже, авторы опасаются, что в противном случае истории будут выглядеть «детскими», понарошечными, несерьёзными.
  • Заметен некоторый уклон в exploitation: могут очень затянуть сцену агонии персонажа, или его унижений, издевательств над ним. Подробно показывается сломанность женской психики после того, как женщина подверглась изнасилованию.
  • Также педалируется тема смерти, очень долго длятся сцены на кладбищах, а также сцены горя близких, оплакивания умерших. Эпизоды поминок тоже будут длинными, поминальные речи — пространными.
  • Регулярно кого-то похищают и принудительно держат взаперти. Подобным образом могут поступить как отрицательные, так и [условно] положительные персонажи.
  • Среди постоянных тем — криминал, а также оборотни в погонах и/или полиция без белых перчаток.
  • Авторы любят троп «Кармическая справедливость» в варианте «Смерть от кармы» («зло пожралось злом»).
  • Некоторые имена персонажей — и нередко имена, легшие в основу их отчеств и фамилий, — что называется, «возвращают к корням»: Емельян, Захар, Игнат, Матвей, Прохор, Степан, Терентий и т. п.
  • В некоторых их сериалах часть сезонов — длинные (скажем, 32-серийные или 24-серийные), и каждый такой сезон стандартно разбивается на две официальные арки (скажем, по 16 серий; реже по 12), Такой сезон выходит в эфир не вдруг, не одним куском, а по частям, с паузой перед второй аркой — но при этом две его половинки всё равно считаются «двумя арками внутри одного и того же сезона», а не «двумя маленькими отдельными сезонами». Даже нумерация серий внутри каждого такого «разорванного надвое» сезона — единая, хотя в каждой арке рассказывается, в общем-то, отдельная история из жизни тех же главных героев. Характерные примеры: «Братаны», «Бомбила», «Учитель в законе».
  • А некоторые другие сериалы этих авторов целиком состоят из множества коротких фильмов, по две (реже по три или четыре) серии каждый. Эти фильмы идут один за другим и связаны общей канвой и главными героями. Примеры: «Лесник», «Дельта», «Ментовские войны».

Зарубежные сериалы

• Творчество Стивена Моффата — его женские персонажи, прозванные моффатоженщинами. Они круты, убийцы, имеют тяжелое детство с деревянными игрушками, с легкостью сбегают даже из самого укрепленного азкабана и их все обожают, любят и всё им прощают. Обязательно держат хоть раз пистолет в руке, могут покушаться на жизнь главного героя, но герой их обязательно поймет, простит и будет бегать верной собачкой. Абсурд, гротеск, хронически рваная канва, игры со временем, любовь к растягиванию сюжетных линий на несколько сезонов — отличительная черта Моффата.
• Творчество команды сценаристов «Стрелы» и «Флэша», а также других спин-оффов. Поток страдашек и непонимашек, много дешевой драмы, нескончаемый поток крутых злодеев, которых, однако, очень быстро сливают.
• Джосс Уэдон любит убить сюжетно важного героя «напрасной» смертью, лишенной всякого пафоса.
  • Фирменный джоссуэдоновский стиль диалогов, когда персонажи разговаривают, как люди, которым диалоги писал этот тип, ну вы знаете, который пишет такие диалоги, как будто их написал Джосс Уэдон.
  • А ещё, хоть это и не является собственно произведениями, Джосс любит рассказывать фэнам всяческие детали созданных им миров и тем опровергать фэнские теории. Это происходило настолько часто, что на TVTropes в честь этого даже создали троп «заджоссить» (Jossed).
• «Бэтмен» 1960-х. Каждая двухсерийная арка начинается с бытовой сцены из жизни обыкновенного готэмского миллионера Брюса Уэйна и его воспитанника Дика Грейсона. После телефонного звонка по прямому бэтфону оба прыгают в потайную комнату, а затем после опенинга предстают как Бэтмен и Робин. В этих образах они едут на бэтмобиле в мэрию или на место преступления. Обычно у злодея не более 4-х подручных (хотя в 3 м сезоне и по 5-7, чтобы уравновесить силы, т. к. добавилась Бэтгерл). Все первые серии арки завершаются на самом интересном месте. Обычно, когда Бэтмен и/или Робин попадают в ловушку, что обычно подсвечивает закадровый голос (в духе тогдашних сериалов). В каждой арке есть как минимум одна большая драка с мультяшно-комиксными подписями. Среди деталей все яркое, а везде, где можно, и где нельзя имеются поясняющие надписи. Также Бэтмен любит порассуждать на тему что такое хорошо и что такое плохо (обычно когда лезут в окно). А еще полиция всегда бессильна. Почти каждое дело начинается с разговора верхушки города о том, что без Бэтмена не обойтись. А еще многие локации откровенно «игрушечные»
  • Другие «Бэтмены» — 1943 (так и называется «Бэтмен») и 1949 гг («Бэтмен и Робин»). Главгад не из комиксов, а «авторский», т. е. придуманный авторами сериала. Одна серия — один этап хитрого плана главгада. Часто серия заканчивается попаданием Бэтмена в смертельную ловушку. Следующая же начинается с его чудесного спасения. В обоих сериалах Уэйн гримируется и внедряется к злодеям. В обоих кроме мордобития никаких чудес, с редкими исключениями. А еще при небольшом бюджете в кадре так и норовят что-то взорвать — чем чаще, тем лучше. В сериале 1943 г. все драки поставлены плохо. В сериале 1949 г. — уже лучше.
• «Она написала убийство». Во-первых, чувствуется своего рода подражательство традициям Агаты Кристи. В каждой серии самым первым подозреваемым отыгрывается «это не я». При этом накануне в 90 % случаев он крепко ссорится с убитым, либо всегда испытывал к нему давнюю неприязнь. Иногда показывают даже псевдоубийство в духе: ссора, один из персонажей достает пистолет и целится в оппонента, звучит выстрел (либо за кадром, либо пистолет показан крупно). А потом миссис Флетчер выясняет, что тот пистолет был с холостыми патронами, а ссора и убийство произошли в разных комнатах. Преступником всегда оказывается кто-то «из своих» для данного места действия серии (исключений почти нет). Также убийца приводит в действие некий хитрый план и старается кого-то подставить. Но миссис Флетчер обычно находит в нем прорехи за счет мелочей. Также если миссис Флетчер куда-то приехала — ждите труп, т. е. она — магнит для неприятностей. С другой стороны, про поездку писательницы, которая обошлась без криминальных происшествий, не будут снимать серию детективного сериала. Кстати, если главным героем является не миссис Флетчер, а кто-то из ее друзей или родственников, то предыдущие штампы в том или ином виде тоже будут присутствовать. Плюс протагонист будет вести расследование, чтобы оправдаться в ложном обвинении. Кроме того, ближе к началу всегда будет сцена, выглядящая странной или нелепой, а ближе к концу, в свете новых фактов, миссис Флетчер неожиданно вспомнит об этой сцене, застынет с потрясённым лицом, произнесёт загадочную фразу — и следующая сцена уже будет посвящена разоблачению убийцы.
• Коломбо — в самом начале серии нам раскрывают мотивацию убийцы и сам процесс. После чего на сцену выпускают Коломбо дабы он тонко троллил убийцу под видом «ещё одного вопроса для отчёта». В итоге, преступник неизбежно ошибается и доблестный лейтенант выводит его на чистую воду.

Мультфильмы

• Текс Эйвери. Мультфильмы рисованные юмористические и сатирические. Сюжет обычно как минимум на грани антисюжета. Мультяшная физика по полной программе. Отсылки и пародии — полно, на все, до чего «дотянулся». Некоторые предметы пародий забыты, либо помнят их благодаря Эйвери, либо в сознаниии современных людей оригинал и пародия живут независимо друг от друга. При каждом удобном случае разрушается четвертая стена. Иногда в рамках «разрушения» кто-то может немного поговорить надписями. Иногда надписи в локации обращены не к персонажам, а к зрителям. Литерал также достаточно часто. В каждом мультике норовил впихнуть фразу «придерживайте шляпы/шапки, сейчас начнется/повторится» (отсылка на тогдашний анекдот). Не всегда получалось — часто выбрасывали, изредка попадало в урезанном виде «придерживайте шляпы» и все.
• Роберт Саакянц — вывих открытый перелом мозга, сюжеты на фольклорную или сатирическую тематику, нарочитые анахронизмы.

Аниме и манга

• Го Нагай — у главгероя (даже если это девушка) ВСЕГДА будут крутые бакенбарды.
• Хаяо Миядзаки. Полёты на всём подряд, даже на том, что летать не должно. Отсутствие полных чудовищ, жестокости мало или совсем нет. Характерная рисовка: круглые головы, круглые глаза, почти не видно носов (разве что героиня старая ведьма, тогда нос будет свисать до губ). Фоны представляют собой изысканное пейзажное порно. Главные герои часто добрые и трудолюбивые девушки.
• Макото Синкай: пейзажное порно, особенно облака. Так же часто обреченная или упущенная любовь. Присутствуют поезда и железные дороги.
• Мицуру Адати: Романтический интерес персонажа разрывается между двумя сестрами. Или братьями. На худой конец — просто тёзками, родившимися в один день. Причем финальная симпатия окажется на стороне более «дикого» представителя дуэта.
• Кота Хирано — фактически Тарантино от мира манги. Черно-серая мораль, антигерои, полные чудовища, множество отсылок к различным произведениям, историческим фактам, критика идеологий и религий, приличное количество жестокости и эротики. И все это переодически разбавляется юмористическими вставками.
• Студия Sunrise. Их набор штампов удостоился собственной страницы.
  • Ёсиюки Томино запомнился ширнармассам тем, что в его работах умереть может каждый.
• Студия Shaft. Их фирменной особенностью является запрокидывание героем или героиней головы назад, в коммьюнити это получило фанатское название «SHAFT tilt head»
• Кацухиро Отомо. Урбанистическое пейзажное порно, и этим всё сказано. Кто не знает, Отомо по образованию архитектор.
• Сатоси Кон. Гарантированный вывих мозга и калейдоскоп из снов, фантазий и флэшбэков. Неслучайно данного режиссёра ещё при жизни прозвали «японским Дэвидом Линчем».
• Кунихико Икухара. Ещё один большой любитель сюрреализма и лёгкого абсурда. А ещё любит оставлять намёки на юри (и иногда яой) разной степени жирности.
• Студия GAINAX — вывих мозга, обычно с огромными роботами, и тонны фансервиса. И фирменная гайнаксовская поза, когда персонаж готов превозмогать.
  • Хидэаки Анно: много, очень много, ещё больше картин быта! Также любит намёки на Ж/Ж и вообще всякие фрейдистские штуки. Но зато как он ставит боевые сцены…
  • Хироюки Имаиси: очень динамичное повествование, много экшена, и нарочитая дурашливость происходящего, которую потом как рукой снимает. И ПРЕВОЗМОГАНИЕ!
  • Часто Гайнакс-энд, хотя и не всегда.
• Студия CLAMP: бисексуалы на каждом шагу!
• Студия Kyoto Animation: на главных ролях окажется целая компания персонажей, у каждого из которых будет своё экранное время, раскрытие и минута славы. Действие часто происходит в школе и в школьном кружке (членами которого данная компания и является). Среди членов группы будет как минимум одна девушка со странностями. ОЯШ заметно выделяется из толпы других ояшей, может быть хулиганом, насмешником, циником и вообще антигероем. Огромное внимание уделено всяким повседневным мелочам жизни. Ну и, наконец, всё это очень красиво нарисовано.
  • А вообще — концентрированная милота, трогательная повседневность, иногда разбавляемая фантастикой или городским фэнтези. Тотальное отсутствие полных чудовищ, мораль в основном серо-белая или же она бела, как свежевыпавший снег. И вообще, атмосфера добра и нежности.
• Студия WIT (поздняя) — поворот на повороте сидит и поворотом погоняет.
• Мохиро Кито — беспощадное надругательство над самой концепцией детской неуязвимости.
• Цутому Нихэй — трансгуманизм из каждой щели и гримдарк, а главгерой НАМНОГО круче, чем кажется. Также пейзажное гуро (или всё-таки порно?).
• ONE — хронически непобедимый главный герой, но подаётся это как комедия.
• Хиро Масима: гиперактивный главный герой с указанием на время года в имени; множество странных существ неизвестного происхождения; необычный словесный тик у многих персонажей; игры со словами и цифрами; постоянные визуальные отсылки к предыдущим произведениям — и в особенности, таинственный персонаж с татуировкой вокруг глаза. А также, в последнее время, к сожалению — неизменнаяунылая непобедимость главных героев (и, справедливости ради, злодеев).

Видеоигры

• Bioware настолько отличились, что удостоились своей собственной страницы.
• Игры Bethesda по вселенным TES и Fallout: много беготни, богатая песочница, шикарная визуалка, много интересных побочных квестов, но при этом полная «кармическая всеядность» — карма никак не влияет на доступность тех или иных опций в разговорах и поступках. Основной сюжетный квест ощущается настолько второстепенным, что интересно заниматься чем угодно, кроме него.
• Obsidian — много диалогов, отыгрыша и общения со спутниками. Есть репутация или мировоззрение. При всём этом добре, романов либо нет, либо они жутко не доделаны. Последние игры компании — Tyranny и две части Pillars of Eternity — добавили ещё штрихов: аверсия стандартно-фэнтезийного высокого средневековья (античность в Tyranny, XVI век в PoE), философический угар, общая мрачность происходящего, мятущиеся персонажи с тяжелой судьбой, вместо одной черты вроде «харизмы», влияющей на диалоги — много проверок на самые разные параметры, новую строчку в диалогах может открыть как одна из характеристик персонажа, развитая до требуемого уровня, так и игровой класс или какой-нибудь момент из предыстории героя.
• Ubisoft — паркур, мультиплатформенность (но на консолях играть удобнее), открытый мир, снова паркур, захваты вышек, крафт, прокачка со способностями, открывающимися по сюжету, куча побочных квестов на сбор какой-нибудь чепухи, ещё больше паркура. Высмеяно зарубежным сайтом Point and Clickbate в эпическом «универсальном обзоре игры от Юбисофт», который подходит даже к тем играм от юбиков, которые на тот момент ещё не вышли.
• From Software — хардкор, гримдарк, сведения о сюжете приходится собирать по крупицам. Присутствуют: NPC-девушка, которая поднимает игроку уровень; NPC-унытик, который сидит и ноет; NPC-Лоскутик (Patches), который пытается игрока подставить; NPC-маньяк, который убьёт всех прочих NPC, если оказать ему доверие.
• Blizzard — даже в самом затасканном жанре они находят и активно используют с десяток каких-нибудь новых механик. Кроме того, очень любят долгострои. Ещё в их играх полно фансервисных персонажей, всегда присутствует богатый лор, по ходу сюжета кто-то обязательно совершает поворот кругом, а к каждой игре(или к каждому дополнению) делаются CGI-синематики как минимум на уровне Голливуда.
• Ice-Pick Lodge («Мор. Утопия», «Тургор») — необычный игровой мир на грани антисеттинга, необратимость игрового времени, намеки на апокалипсис в конце сюжета, непривычная игровая механика, сильно хромающая техническая реализация. Правда, большинство недостатков игроки прощают благодаря внутриигровым текстам Николая Дыбовского и визуальному стилю художницы под ником Meethos.
• Piranna Bytes — раз за разом копируют свою же «Готику» в каждой новой игре. Безымянный протагонист, бесшовный мир, агрессивное зверье, которому слаборазвитый герой на один зуб, условное разделение боев на поединки с людьми и сражения с монстрами, выбор между конкурирующими фракциями, чтобы изучать магические навыки, герой должен вступить в конкретную фракцию, разделение сюжета на главы, бездонный рюкзак и куча предметов для собирательства, куча же квестов по сбору определенного числа определенных предметов, охранник на воротах, который не пропустит пока герой не накопит на взятку, смотритель маяка по имени Джек.
• Deep-Sea Prisoner (также рисует мангу, но игры более известны). Рассказывает историю «весёлую, грустную, жестокую» и это всё про одну историю. Всё нарисовано относительно няшно и с милыми анимешными девочками, но есть неприкрытое насилие, сексуальная тематика и другие неприятные вещи. Насилие, в том числе бессмысленное и натуралистично показанное, часто подаётся как «так грубо, что уже смешно». Присутствуют злодеи-насильники-полные чудовища, которые мучают девочек, и это уже нифига не смешно. И обязательно все едят — много, вкусно, и самые разные блюда и деликатесы.

Визуальные романы

• Игры Key (вроде Kanon или Clannad) — есть суровый мальчик, есть милые девочки, каждая со своей причудой, очень часто есть лучший друг героя, над которым тот любит прикалываться. Есть сюжеты, связанные с мистикой. Каждая девочка, несмотря на свой весёлый или не очень нрав имеет за душой грустную тайну. В конце читатели обязательно плачут, даже если всё в итоге закончилось хорошо.
• Игры и ранобэ Киноко Насу и его компании Type-moon - обилие кровавой жести, мрачное и таинственное прошлое у каждого хоть сколько-нибудь важного для сюжета таракана и ОЧЕНЬ МНОГО любования луной, даже в неуместных ситуациях.